Диалектик

Говорить и писать о Ленине можно бесконечно, ибо за всю историю homo sapiens людей столь исполинского масштаба можно сосчитать по пальцам. В нём поражает всё: энциклопедическая образованность, острый ум, задиристая и при этом невероятно аргументированная полемичность, бескомпромиссность в отстаивании того, чем нельзя поступиться, колоссальная работоспособность и настоящая, а не показная любовь к людям труда.

Но особая ленинская черта, которую я ценю более всего, – его уникальная способность идти наперекор всему, делать самые невероятные, казалось бы смертельные, «кульбиты» в теории и политике, которые не раз доказывали его правоту. Правоту не «кабинетного доктринёра», слепо следовавшего марксистским постулатам, а марксиста-диалектика, для которого лишь практика – критерий истины. Примеров тому масса, вспомню некоторые из них.

Апрель 1917 года. Ленин приезжает в революционный Петроград и на фоне всеобщей эйфории произносит свои «Апрельские тезисы». Все просто в шоке от идеи разрыва с Временным правительством, призыва к пролетарскому этапу революции. Шокирован не только первый русский марксист Георгий Плеханов, написавший тогда статью «О тезисах Ленина и о том, почему бред подчас бывает интересен», но и многие лидеры большевистской партии, в том числе Каменев, Ногин, Рыков. Однако Ленин непреклонен, и уже через три недели VII Всероссийская конференция РСДРП(б) принимает ленинский курс «Вся власть Советам!». В том же 1917 году ему ещё не раз придётся быть в меньшинстве, но железная воля, способность убеждать даже самых отпетых пессимистов и паникёров сделали своё дело и привели к победному Октябрю.

Март 1918 года. Уже три месяца идут бесплодные переговоры с немцами… Немцы ставят ультиматум, а в руководстве партии «полный разброд и шатания». Троцкий спекулирует на лозунге «Ни войны, ни мира!», «наши горе-левые» Бухарин и К° всё громче кричат: «Долой границы! Да здравствует революционная война!..» Каких невероятных усилий стоило Ильичу спасти революцию и страну от немецкого сапога и неизбежной гибели. И мир был подписан. Да, «похабный», но жизненно необходимый. Тот самый Брестский мир, от которого всего через полгода не осталось «ни рожек, ни ножек», как и от торжествующей кайзеровской Германии.

Март 1921 года. Х съезд, Ленин выступает с докладом «О замене развёрстки натуральным налогом». И вновь он вызвал настоящий шок у большинства делегатов, которые расценили переход к НЭПу как предательство идеалов Октября. Необходимость крутого поворота Ленин объясняет тем, что НЭП – «временное отступление, вызванное неудачами политики военного коммунизма».

Находясь ещё в плену старых, военно-коммунистических иллюзий, Ленин предполагал ограничить товарооборот местным масштабом и предложил создать прямой, а не рыночный механизм товарообмена. Однако эта идея очень скоро разбилась о реалии жизни, и он сам признал необходимость воссоздания полноценной системы товарооборота на всей территории страны. Более того, в апреле 1921 года он уже говорит о НЭПе как о возврате к элементам госкапитализма и напоминает, что «в НЭПе больше старого, чем нового», явно отсылая оппонентов к своим же «Апрельским тезисам» и работе «Очередные задачи Советской власти». В этой работе он признаёт, что по линии обобществления «мы зашли слишком далеко и перешли к несоизмеримо большей ломке старых отношений… Сегодня только слепые не видят, что мы больше национализировали, наконфисковали, набили и наломали, чем успели подсчитать…».

Следуя принципу «практика – критерий истины», Ленин-диалектик ещё не раз будет корректировать курс – возвращаться к практике госкапитализма и уходить от неё, прибегать к «реформистскому, осторожно-обходному методу действий в коренных вопросах экономического строительства», останавливать «отступление» от социализма, отходить от марксистской доктрины и вновь утверждать её.

Наконец, в январе 1923 года, когда отдельные элементы НЭПа уже приобрели очертания совершенно новой экономической модели, Ленин в очередной своей статье, «О кооперации», говорит о «перемене всей нашей точки зрения на социализм», утверждает, что в условиях крестьянской России «строй цивилизованных кооператоров… это и есть строй социализма». Но при одном непременном условии – наличии «пролетарской государственности». В своих тактических решениях Ленин свободен от предрассудков и догматизма, однако даже самые смелые политические зигзаги нацелены на главное – построение нового, справедливого общества.

Сегодня Ленин – фигура в значительной степени оклеветанная. Последние три десятилетия в России старательно конструировался миф о «немецком шпионе», «палаче русского народа»... Даже к 100-летию революции у нас умудрились выпустить несколько сериалов, которые, по сути, фальсифицировали историю эпохи, образ Ленина. Однако наилучшим образом отношение к ленинскому наследию иллюстрирует задрапированный мавзолей на парадах Победы. Тот самый Мавзолей Ленина, к которому 75 лет назад бросали знамёна поверженной Германии. Это было торжество диалектического мышления, наглядное утверждение исторической истины – только созданное Лениным советское государство могло победить нацизм.

историк Евгений СПИЦЫН

Статья написана для «Литературной Газеты» и опубликавана в номере № 16 (6734) 22.04.2020